(В воображении Мары зрела новая увлекательная игра, сказка, которой она еще не рассказывала.
«Волны бурной реки тащили маленькую мышку прямиком на острые скалы. Волна взлетела, ударяясь о камень… и вместе с ней радовалась и летела мышка»)

- Спасибо вам. Любой день и всякую ночь жизни хочется провести получше, неважно, сколько их осталось; а мне вашими стараниями полегчало. Вашу доброту не стоило растрачивать на мертвых. А кто эта отважная женщина, господин доктор? Она так старается ради меня, и совсем не боялась поначалу..такую самоотверженность, как у вас двоих, редко встретишь!

Отредактировано Мара (2025-09-03 06:17:48)

Для Мары - неприемлемым постепенно стало все, что вокруг. Она никогда прежде не оставалась стольков одном и том же замкнутом пространстве.
- Эй! - она застучала по двери (так же, как _она_. «Дело говоришь, жаль, что не знаешь, в чем оно». Солнечная, ты пошла в Сад, а окащалась в темной чаще?) - Воду сюда! Мыло! И гребень. Меня же скоро казнят, где вас носит, мальчики?

Не понимают, что ли, что если казнь не будет _зрелищной_, то ее все равно что не было? Кто запомнит смерть грязной оборвашки?

Пока воду и греьень не принесли, Мара встала у окна и репктировала тот самый поворот ноловы, который заставлял порой ее глаза вспыхивать на солнце вишневым блеском. Это таой недостаток, говорила госпожа анцилла, прячь глаза.
Но не теперь.

- не дадут мыться _мне_, вот как? (Отталкивайся! Не угрожай, скопируй этот взгляд, верни ему!) что ж. Потом пусть твое начальство не огорчается. Спросили бы у Фирис из Протера (пусть ее найдут и..остановят, почему так страшно? Скользи, скользи, встань у окна), она _знает_ и намекала вам.
(Ногой как в танце, по кругу и назад, пусть пыль взметнется в лучах золотого света)
Спроси у жены и единственного сына, нужно ли тебе это место.
(Сейчас, когда он слушает! Поймать луч света в глаза, пусть бликуют алым)
Просто иди и принеси воды, мыла и гребень. Они в подсобке, где вы обмываете трупы. _Это_ никому не принесет вреда.

- Не нанимался. Просто такая уж у тебя работа. Нервная. Больше не потревожу, - Мара улыбнулась ему легко и мило.
Вымылась, расчесалась, намазалась мазью, осмотрела безвозвратно испорченную одежду…смешной золотистый мальчик из сна, ты бы мне сейчас очень помог. Рукам уже все равно.. застирала самые противные пятна и осталась нагой, завернутой в плащ или одеяло, принесенное по просьбе Солнечной девушки.
Тревога то была или злая, тянущая тоска - она не проходила.

- Солнечная: в эти ночи так - зачинать детей:
Золото обнялось с черным камнем там, в темноте,
Выпустили плод зеленый, крепкий, поеный молоком,
К тетушке-земле, к брату солнцу в самый ясный день ростком.
Не было с тех пор тебе покоя, желтый лепесток:
К золоту тянулась, за землю держалась, мчалась в небо, пока вышел срок.
После полудня пришли жнецы, отняли солнечные твои сны,
Оголили грудь твою, вылущили суть твою
До белизны,
Придавили прессом из черного чугуна.
Пошла солнечная влага твоя да на дно чана.
Влага, что не смешивается, но течет с водой,
что не лечит раны, но унимает боль,
умягчаяет горечь там, где нужно идти, скользя.
Я забыла бы тебя, Солнечная, но нельзя.
Оставайся в свете, мягкая, сияющая, не ходи
Там, где взрывчатая суть моя пока что дремлет в моей груди.
Посмотрю по сторонам  да с самого высокого места я:
Будешь ли жива, когда окончится полуденная песнь моя?

Песня разносилась по камере, вылетала через окошко и дальше, дальше.

Мара обняла одеяло (плащ? Неважно, что это, это дала ей _она_, живой человек, что стоял рядом и слушал ее), легла, укутавшись, проводила глазами последние солнечные блики на стене. Город еще не спал и звуки его жизни поднимались сюда, рассказывая девочке о том, что, если к завтрашнему дню готовятся, суетясь, или напротив, суетятся, откладывая его приход - значит, он непременно будет, как же иначе.
- глупость какая, нужно было казнить меня на щакате, чтобы зрителям не пришлось потом весь день жить со смертью. Испортили весь эффект. И закатное солнце так красиво оттеняло бы.. ну ладно уж. Завтра я их научу.
Помни меня, Фирис из Протера. Помни меня, Сливовыц Сад. Помни… Рифликс. Пирумис. Озеро Сианор.

Как много всего вышло. Вот только ето ьудет помнить тех, кого вспоминает она, Амариллис Красная Лилия, маленькая мышка Мара? Кто, если она умрет?!

- Волна ударила маленькую мышку о скалы и у мышки за спиной появились-раскрылись алые крылья. Мышка взмахнула ими и каждая капля куда-нибудь да упала. Но прежде, чем упала - она летела.

«Я не закончила», подумала она. Попробовала сказать вслух, касаясь голосом струн утренней тишины:
- Я не закончила.

Я не закончу никогда. Хотите попробовать закончить _меня_? Вперед.
История только начинается. Если вам нужно моргнуть, сделайте это сейчас, потому что потом не сможете оторвать глаз.

- Доброе утро! - сказала она в тишину, как приветствовала бы гостя: здравствуйте, добрый господин или госпожа. - Желаете развлечься?

Мара поднялась, оделась и приготовилась. Дальше начиналось самое трудное: ждать.

Отредактировано Мара (2025-09-03 18:44:55)

«Жаль, что не осталась голой!», раздраженно встряхнула волосами Мара. Мысль о том, как чужак задеревенел бы и сбился с шага, успокаивала.
«Почему я так хочу всем навредить сегодня? Ведь они не зотят мне вреда. Просто..работают. Это их Простой Путь»

Не помогало. Мара оставалась рассерженной. Что ж, насладимся данным.
Мысли Мары словно бы разделились на много маленьких отрезков, словно каждый шаг, что она делала, был отделён от других и весь, целиком - полон и завершен. Влажная одежда холодила тело и оставляла кожу в тонусе; незаплетенные волосы.. в ее «садовой» жизни она чувствовала бы себя словно обнаженной без прически. «Поддерживай порядок, и порядок поддержит тебя». Но сегодня - пусть будет беспорядок. Воздух, взметающий ее волосы при движении. Влажность, покалывающая кожу тонкими иглами. Камень, встречавший ее стопы с потрясающей уверенностью, _твердостью_.
Небо. Сейчас она увидит небо.
- Пойдем, добрый господин, - небоежно кивнула она и двинулась к двери первой.

«Я никогда не закончу»

Но в мыслях продолжало звучать одно только «никогда».

Присутствие колдуньи (Заклинательницы, поправила себя Мара, что за жаргон) - вот что наконец пробрало Мару до костей и заставило полностью осознать: она истекает, заканчивается, (скажи это) умирает. Не так, как она ожидала, но.. лучше, лучше! намного лучше ожидаемой смерти будет вот эта, та, что сейчас.
Это не помогало, было страшно до того, что больно в груди.
" Хочешь мне еще что-то сказать? потому что, если ты закончила.."

Мара взглянула Заклинательнице прямо в глаза и кивнула

зачем та здесь? они..интересуются смертью?

Тогда время показать ей кое-что  интересное.

шаг, шаг, еще шаг - каждый огромный и отдельный.

"прокусываешь щеку.. набираешь крови во рту.. потом в руку и мазнуть по простыни" - это кто-то из Старших сплетничает с подругами, рассказывая, как притвориться, что лишаешься девственности. маре не пришлось бы притворяться. но говорят, кровь не всегда идет.

о чем это она думает?

Поднимаясь, она считает ступени. одна, две, три. Три куплета.

"Твои волосы -  зимний огонь
Тлеющие красные угольки в январе.
мое сердце сгорает"

Первые стихи, написанные для нее. Она не знает, кто был автор, может быть, он сгорел тогда при взрыве котла.

Мара начинает тихонько напевать, выходя на помост. Она выискивала глазами "акустические границы" места, пока считала ступени. Один резонатор диафрагма. два - грудная клетка. Три - палата неба. Один, два, три.

-- В озере Сианор отражаются птицы и звезды.
Небес синева, муаровая темнота.
Я хотела лететь над ним белой, той, что зовется
Птицей надежды, той, что, как лед, чиста.
Пока собирала перья, замерзли руки
И я узнала - Надежде когти нужны, чтобы вонзать их в дичь или так, от скуки,
Чтобы навек в ледник вмораживать сны. --

Слушайте, слушайте, слушайте.
Желаете развлечься?

в тот же момент, как он схватил ее за руку, Мара плюнула ему в лицо кровью из прокушенной щеки.

Отпрыгнула на шаг, рванула ногтями подсохшую корочку на ладони.

Подняла руку, предьявляя собравшимся стекающую алую струйку.

- Сейчас это Кровь коснется каждого из собравшихся здесь! И пусть ваших голосов будет столько же, сколько в долине Шепчущих. каэжый из вас, придя домой, обнаружит, что одна вещь неприметно изменилась. Одна... запомните ее. Эта вещь и приведет к расплате.

Я хотела лететь над ним синей, как сказки в книгах
Загадочной и узорчатой, как витраж,
Но узнала, что в синем неье меня не видно, что растает в его рассказе любой пассаж,
что не будет ни справедливости, ни возмездия, а дождю все равно, о чем над землей рыдать

И тогда я взлетела алой, кровавой песнею,
И Сианор увидел меня тогда

слушайте. слушайте. Слушайте!